Опасный квартальчик для разных отбросов...

[Реверс~]

Опасный квартальчик для разных отбросов.
Прокуренный бар, чуть почище помойки.
Часы шепчут: "Полночь", а местные косо
Посмотрят опять на мужчину у стойки.

Наверное, псих, раз одет во всем белом.
В руках - даже кейс идентичного цвета.
Следит за часами и выглядит нервным,
Весь бледный, как будто пришел с того света.

Вдруг дверь распахнулась. Вошел кто-то в черном.
Его тут же Белый окликнул из тени,
И Черный сел рядом, чертовски довольный,
И крикнул: "Двойную текилу!" бармену.

- Опять опоздал! - произнес тихо Белый
И кейс протянул: - Он нам больше не нужен.
Начальство решило закрыть это дело.
Они не подходят. Чем дальше, тем хуже!

И Черный взял кейс, приоткрыл - хватит взгляда,
Но тут же захлопнул и бросил на стойку.
- Начальство сказало: Нам тоже не надо!
Ты сам посуди! Ну, куда нам их столько?!

Они замолчали, не веря друг другу.
Не знали, как быть, но в итоге решили.
С минуту шептались о чем-то на ухо,
А после ушли, только кейс свой... забыли.

Но бармен начало беседы подслушал,
Схватил этот кейс, прошептав: "Будь, что будет!",
Открыл второпях и внутри обнаружил
Листок, на котором написано "Люди".

(c)  Deacon.

@темы: Реверс, музыка слов

---

В каждой детской мечте скрыт волшебный кристалл. (с)

[~Аверс]

Раньше любое чудо в двери рвалось без спроса, раньше: приходит праздник - словно открылась дверь. Знали - когда в ноябрь ночью уходит осень, бойся огней болотных, прячься в густой траве. Знали - в закат февральский спрячь под подушкой волос, ночью тебе приснится - может быть! - твой жених. Время бежит по крышам, песни теряют голос, сказки случайных чисел - что ты забыл о них?

Южный ленивый город, в небе, как летом, чисто, тихо шуршит декабрь листьями во дворах. Тиму уже семнадцать. Тим - ученик флейтиста. Щурится год устало, году уже пора. Город - огнём обряжен, в городе - шум и ёлки, всяк ознакомлен с ролью, курит тайком в фойе. Тимми идёт, вздыхает - в праздниках мало толку, если вся сказка - это фильмы да оливье.

Тим еще помнит: раньше воздух гудел морозный, раньше в окне наутро было белым-бело. Слово, что дал в сочельник, было законом грозным, ангел следил с балкона - видишь его крыло?

Раньше, в далёком детстве - ты еще помнишь сам-то? - каждая встреча в праздник - это дела судьбы. Раньше любой прохожий мог оказаться Сантой, каждый сюжет из книжки мог обратиться в быль.
Нынче - одни названья, нынче - другое дело. Чудо осталось в прошлом, свой прекратило бег.

...Но не даёт покоя Тиму одна идея. Тимми идёт на крышу. Он вызывает снег.

В детстве твердили Тиму: музыка - это ключик, лучшее из заклятий, самый крутой радар. Мысли вплетай по нотам, думай светлей и лучше, дай ей ожить, струиться в венах и проводах. Город затих, не дышит, ветер толкает Тима, тёплый мотив по пальцам - мягок, спокоен, прост. Музыка тонкой флейты тянется паутиной, Тим представляет сотни снежных колючих звёзд. Облако, как подушка - туча летящих перьев, скрип под ногами утром, холод на языке. Кажется, вот немного, только шагни, поверь и...
Но неподвижно небо. Флейта дрожит в руке.

Тимми уйдет, нахмурясь. Он не фальшивил вроде - значит, всё это сказки, чей-то дурацкий бред.

...Только гирлянда Тима - отзвук его мелодий - в каждом окне и сердце свой оставляет след.

Знаешь, к мечте уводят сотни дорог на свете, вроде идешь налево - вправо ведёт судьба. Ты опоздал на поезд - позже кого-то встретил, ночью пойдешь работать - а попадешь на бал, в драку влезаешь в парке - и обретаешь друга; делай хотя бы что-то, смейся, живи, дыши...
Песня флейтиста-Тима - пусть и не дышит вьюгой - лучше любого слова, громче чем шум машин.



***

Платье горит в витрине, словно картина в раме, Бобби проходит мимо, цокает языком. Помнит, такое платье вроде хотела мама - он бы купил, но деньги...ну, а кому легко? Нет, он купил бы точно, только такие траты - дача, друзья, подарки, будет совсем же в ноль...
Музыка бьётся пульсом, каждом окном-квадратом, флейта приносит веру - и, почему-то - соль.
Сказки не в старых книжках с алыми парусами, мир состоит из мыслей, что сохранишь, любя.
Бобби стоит и мнётся, злится, губу кусает...
...быстро подходит к двери, дёргает на себя.

***
Часто начало ссоры - глупость штамповки крайней, только идёт лавиной, злость собирает в ком. Вот на дороге Руперт, вот на дороге Лайни: раньше - друзья друзьями, не разольешь рекой. Нынче - проходят мимо невозмутимым Буддой, время - безумный гонщик, вот бы успеть за ним.

Руперт не смотрит прямо, Лайни зевнула будто...
...Помнишь, в далёком детстве - озеро и огни? Помнишь, бежим по лесу, где-то по самой кромке, трешься щекой (щекотно!), прячем носы в траве
Флейта летит по миру, мысли легки и звонки.
Руперт подходит к Лайни и говорит "Привет".

***
Тот, кто уже не верит, тот, кто затянут тиной - помни, приходит время и выпадает шанс. Громче, подруга-флейта, лейся по пальцам Тима, в каждом прикосновеньи - новый несмелый шаг. Кто-то услышав, вспомнит старое обещанье, кто-то бежит на поезд, чтобы приехать в дом, город скрипит мостами, город шуршит вещами, в озере бьют куранты, чтобы одеться льдом. Кто наберётся воли, бросит свою рутину, кто-то приедет в полночь, чтобы ответить "да".
Громче, нежнее, Тимми - сотня таких, как Тимми, дышат в окошки флейты, рвутся в глухую даль.

Вот говорят, что чудо раньше просилось в руки, нынче же - каждый резок, как цирковая плеть...
Если ты им не веришь - пальцы рождают звуки. С ними в любом прохожем что-то начнёт теплеть.


***
Город - сильней и мягче, город - как будто выше. Тимми устал и вымок, что-то сопит во сне...



Где-то в районе неба, где-то в районе крыши.
Заспанной белой кошкой
тихо
кружится
снег.

(с)  Джек-с-Фонарём

@темы: Аверс, музыка слов

---

Серое войско на фоне свинцовых небес...

[Реверс~]

Серое войско на фоне свинцовых небес...
Не выходи за порог, не поднимай головы.
С грохотом скачет по крышам уродливый бес,
Кто не усвоил урок, к вечеру будут мертвы.

Не открывай ставни, слышишь,
Не береги свечей.
Утром дракон еле дышит,
К вечеру он ничей.

Серые волки в расщелинах голых лесов...
Не выходи на погост, в небе не будет луны.
Двери закрой и ворота запри на засов,
Кто не читает молитв, видит зеленые сны.

Не открывай глаз, не думай,
Просто молись в тиши.
Если пройдет мимо сумрак,
Будешь наутро жив.

Серые люди с могильным спокойствием лиц
Мерно стучатся в окно, просят пустить на ночлег.
Синие звезды на дне опустевших глазниц
Шепчут о долгой зиме и о блаженстве навек.

Не открывай, ты не помнишь,
Как было в прошлый раз.
Те, кому шли мы на помощь,
Снова погубят нас.

(c)  Alliya Sinaan

@темы: Реверс, музыка слов

---

[~Аверс]

@темы: эта музыка будет вечной..., Аверс

---

Мои мёртвые

[Реверс~]

Мёртвая девочка прячется под кроватью,
Плачет надрывно, хочет увидеть снег.
Я ей твержу бессмысленно "Хватит! Хватит!",
Я так боюсь увидеть её во сне.

Мёртвая девушка спит на моём диване,
Чуть приоткрыв в истоме гниющий рот.
Стоны её застряли внутри гортани
А на плече алеет цветок-тавро.

Мёртвая женщина смотрит со старых фото,
Будто бы знает наперечёт грехи.
Имя её всегда в криминальных сводках,
Дело подшито в каждый второй архив.

Я избегаю их жадных, голодных взглядов
И не дышу, заслышавши звук возни.

Свечи по кругу, воск и горячий ладан -
Я их боюсь.
Я каждой была из них.

(с)  Джезебел Морган

@темы: Реверс, музыка слов

---

Вечерний кофе

[Реверс~]

Дымок над чашкой. Полная луна
кусочком сахара утонет в темной гуще,
мешаясь с терпкой горечью грядущих
Ночей и дней, где пустота окна
Задрапирована вуалью всемогущей
Красивой лжи. Холодная стена,
Дотлевшая до фильтра сигарета
И одиночество - абсурдная цена
За право не ложиться до рассвета.

(c)  Альтаир аль Наир

@темы: Реверс, музыка слов

---

Снова ты здесь...

[Реверс~]

Снова ты здесь. Снова тянешь ладонь - подай!
Гордости нет? Отвечаешь, что гордость - грех!
- Что же не грех?
- Это милость, твой пропуск в рай.
- Где же твой пропуск?
В ответ раздается смех.

- Смилуйся, лорд, отсчитай мне чуток монет!
- Милость тебе - это мелочь на горький ром?
Он отрицает: - Для сына прошу обед.
Вот уже месяц болезнь плодится в нем.

- Это банально! - шепчу я ему, смеясь.
Сказка - на грош, за нее я монет не дам.
Хватит выпрашивать крылья, мышиный князь!
Лучше вставай с колен и создай их сам.

Нищий встает с колен и снимает плащ,
Черные крылья тьмы - за его спиной.
- Эй, Серафим, прости, но и этот наш!
Милостивый богач? Уже десять-ноль...

(с)  Deacon.

@темы: Реверс, музыка слов

---

Ветер, кровь и серебро

[Реверс~]

Алый. Кровь на снегу. Мать-зима заметает следы:
Не найдут, не догонят – ты жив будешь, жив!
Только больно. И в воздухе – запах незваной беды.
Голоса гончих псов несёт ветра порыв.

Белый. Жуткий ковёр расстелился на мили вокруг.
Не уйти! Слишком холодно, чтобы дышать.
Сердце бьётся, как птица в силках: неужели – к утру?!
Серебро небес шкуру готовится рвать.

Чёрный. Хрипло кричит вороньё – уж и падаль близка.
Ох, не слышать – не слушать хотя бы на миг!
Чёрта с два! Кто сказал, что охота на волка легка?!
Вы запомните, кто какой смертью погиб!

Синий. Неба кусочек – до боли, до рези в глазах.
«Боги! Боги, за что?!» Нет ответа. Лишь сталь
Заливается радостным смехом. И с ней – голоса:
«Волчий князь мёртв! Эх, шкура испорчена – жаль…»

(с)  Annstas

@темы: Реверс, музыка слов

---

[~Аверс]

Поделен город сеткой улиц
на регионы и сегменты.
В квартире шесть считают слитки,
в квартире семь считают центы.
Какой-то демон в куртке "Dolce"
паркует новый "Мозератти"
Какой-то ангел в переходе
играет для людей Вивальди.

Один из них получит мелочь
в чехол своей любимой скрипки.
Замерзнут пальцы без перчаток,
но он сыграет без ошибки.
Другой еще на стол подбросит
с десяток-два блестящих фишек.
Ему не страшно ошибаться,
когда на карточке излишек.

Один приедет поздней ночью
с бутылкой бренди или виски,
Стакан и диктор теле-шоу
заменят вновь друзей и близких.
Другой придет домой под вечер
запить ангину мятным чаем
И лабрадор по кличке "Вальтер"
с порога встретит громким лаем

Ни демон с черным "Мозератти",
ни ангел с третьесортной скрипкой
не поздороваются утром,
докурят, молча, без улыбки.
Поделен город сеткой улиц,
как мир - на бедных и элиту.
А неуместные знакомства
Должны быть наскоро забыты.

Но это утро не похоже,
Ни на одно "вчера" с рассветом.
С усмешкой щелкнув зажигалкой,
тот демон просит сигарету.
И ангел, щурясь, угощает,
Гадая,в чем искать подвоха.
- Как поживаешь?- спросит демон.
- Да как и ты. Совсем неплохо.

- Неплохо, значит? - хмыкнет демон.
- А что же в гости не заходишь?
- К чему все эти разговоры?
Обычно мимо ты проходишь...
И ангел тушит сигарету:
- Неужто в мире катастрофа?
- Да нет, - ответил тихо демон.
- Мне просто не с кем выпить кофе...

(с)  Deacon.

@темы: Аверс, музыка слов

---

Спасти

[Реверс~]

постели мне вон там, в углу, вдалеке от всех
не хотелось бы стать свидетелем
их бессонных пьяных утех
не хочу показаться тебе старомодной
но знаешь
я считаю, по пьяни - грех

так уж вышло, что этой ночью не стать мне одной из них
не разорвать твоё тело в клочья
не сложить потом в строчки
я хочу, чтоб их смех растворился во тьме
затих
как затихает счастье в чужом неразумном сне

мимолётная сладость губ - твоих или их, не суть
я прилягу в углу и буду неслышно тонуть
наслаждаясь своим одиночеством
напевая пророчества
только бы посреди этой песни мне не заснуть

я ведь знаю тебя сто лет, как себя, как свои черты
и неважно, что всё это время со мной говорил не ты
мы ведь оба устали во что-то верить
кого-то ждать
находить, а потом старательно
забывать

если хочешь - иди, веселись, но меня не жди
я, как маленькая одиночка, сбилась с пути
который ты для меня так старательно проложил
расправь свои крылья, лети
и забудь, что в этом углу
всю ночь кто-то жил

расскажи мне наутро, кто сколько выпил, кто с кем ушёл
и я буду смеяться, честно
скажи, что нашёл
своё счастье, и я буду радоваться с тобой
как сестра
ведь быть ближе никак нельзя

а потом, напоив меня кофе,
горячим, как сердце в твоей груди
проводив до двери, позволь мне самой уйти
чтоб от горечи моих слёз и себя, и гостей
спасти

я надеюсь, что в новом году
не сойдутся
наши пути

(с)  Она была.

@темы: Реверс, музыка слов

---

Ноябрьское

[Реверс~]

1. между вокзалами, между пространствами на чемоданах сидим в ожидании,
просто ноябрь - это времечко блядское, между прощаниями, расставаниями,
между эпохами и поворотами, между порталами в светлые дали,
вечный ноябрь мы с тобою прохлопали, поезд ушел, только мы опоздали...

2. ложкой сполна зачерпни
времени склизкого, горького времени.
не дергайся. это лишь сны,
веще-зловещие, точные, верные.

пей этот морок до дна,
истины в горле встают избитые.
не дергайся. это вина,
общая, давняя, не позабытая.

пригоршнями глотай
давних мечтаний водицу стоячую.
не дергайся. это ноябрь
призрачный, сумрачный и незрячий...

3. мой ангел, видно, слишком занят - собой, тобой, чужими днями.
я не виню его, я знаю, как нелегко бывает с нами.
в своем нелепом малодушьи бежим, несемся, как в припадке,
...мой ангел грезит о подушке, о белых простынях в кроватке...
мы любим докучать собою, просить и ныть, и с небом спорить,
как будто суждено другое, как будто можно всё устроить,
вернуть назад, порвать на части, беду рукою отодвинуть,
зубами выгрызть слово "счастье", из шляпы верный фантик вынуть.
как много мы хотим порою и не поймем, что счастье - в малом.
...я пледом ангела укрою - пусть отдохнет, ведь я устала...
(c)  Yulita_Ran

@темы: Реверс, музыка слов

---

And Winter Came…

[Реверс~]

@темы: без слов, Реверс

---

На карте лишь точка, а в жизни - обглоданный город...

[Реверс~]

На карте лишь точка, а в жизни - обглоданный город.
Здесь рыщут собаки и воют в метро сквозняки.
Дожди разбиваются в клочья и лезут за ворот,
А ты - в лабиринте,где каждый маршрут - тупики.

Здесь много людей, и советчики в каждом прохожем.
Здесь тысячи слов, прилагательных, ярких, как сны.
Однако от них холодок пробегает по коже,
Тепла в них не больше, чем в нитке бесцветной луны.

Не можешь подняться, и боль искусала всю душу.
Ты смотришь на них, но никто не взглянет на тебя.
Ты тянешь к ним руки и просишь, и молишь...Послушай!
Они ведь не в силах спасти даже сами себя.

Я тоже не дам тебе руку. Учись не сдаваться.
Жестокий ублюдок? Друзья не бросают в беде?
Но лучше позволить разок тебе пасть и подняться,
Чем вечно тащить тебя к небу, держа на себе.

(с) Deacon.

@темы: Реверс, музыка слов

---

Скобяных дел мастер

[~Аверс]

В Уставе черным по белому сказано: рано или поздно любой мастер получает Заказ. Настал этот день и для меня.
Заказчику было лет шесть. Он сидел, положив подбородок на прилавок, и наблюдал, как "Венксинг" копирует ключ от гаража. Мама Заказчика в сторонке щебетала по сотовому.
- А вы любой ключик можете сделать? - спросил Заказчик, разглядывая стойку с болванками.
- Любой, - подтвердил я.
- И такой, чтобы попасть в детство?
Руки мои дрогнули, и "Венксинг" умолк.
- Зачем тебе такой ключ? - спросил я. - Разве ты и так не ребенок?
А сам принялся лихорадочно припоминать, есть ли в Уставе ограничения на возраст Заказчика. В голову приходил только маленький Вольфганг Амадей и ключ к музыке, сделанный зальцбургским мастером Крейцером. Но тот ключ заказывал отец Вольфганга...
- Это для бабы Кати, - сказал мальчик. - Она все вспоминает, как была маленькая. Даже плачет иногда. Вот если бы она могла снова туда попасть!
- Понятно, - сказал я. - Что же, такой ключ сделать можно, - я молил Бога об одном: чтобы мама Заказчика продолжала болтать по телефону. - Если хочешь, могу попробовать. То есть, если хотите... сударь.
Вот елки-палки. Устав предписывает обращаться к Заказчику с величайшим почтением, но как почтительно обратиться к ребенку? "Отрок"? "Юноша"? "Ваше благородие"?
- Меня Дима зовут, - уточнил Заказчик. - Хочу. А что для этого нужно?
- Нужен бабушкин портрет. Например, фотография. Сможешь принести? Завтра?
- А мы завтра сюда не придем.
Я совсем упустил из виду, что в таком нежном возрасте Заказчик не пользуется свободой передвижений.
- Долго еще? - Мама мальчика отключила сотовый и подошла к прилавку.
- Знаете, девушка, - понес я ахинею, от которой у любого слесаря завяли бы уши, - у меня для вашего ключа только китайские болванки, завтра подвезут немецкие, они лучше. Может, зайдете завтра? Я вам скидку сделаю, пятьдесят процентов!
Я отдал бы годовую выручку, лишь бы она согласилась.

Наш инструктор по высшему скобяному делу Куваев начинал уроки так: "Клепать ключи может каждый болван. А Заказ требует телесной и моральной подготовки".
Придя домой, я стал готовиться. Во-первых, вынес упаковку пива на лестничную клетку, с глаз долой. Употреблять спиртные напитки во время работы над Заказом строжайше запрещено с момента его получения. Во-вторых, я побрился. И, наконец, мысленно повторил матчасть, хоть это и бесполезно. Техника изготовления Заказа проста как пробка. Основные трудности, по словам стариков, поджидают на практике. Толковее старики объяснить не могут, разводят руками: сами, мол, увидите.
По большому счету, это справедливо. Если бы высшее скобяное дело легко объяснялось, им бы полстраны занялось, и жили бы мы все припеваючи. Ведь Пенсия скобяных дел мастера - это мечта, а не Пенсия. Всего в жизни выполняешь три Заказа (в какой момент они на тебя свалятся, это уж как повезет). Получаешь за них Оплату. Меняешь ее на Пенсию и живешь безбедно. То есть, действительно безбедно. Пенсия обеспечивает железное здоровье и мирное, благополучное житье-бытье. Без яхт и казино, конечно, - излишествовать запрещено Уставом. Но вот, например, у Льва Сергеича в дачном поселке пожар был, все сгорело, а его дом уцелел. Чем такой расклад хуже миллионов?
Можно Пенсию и не брать, а взамен оставить себе Оплату. Такое тоже бывает. Все зависит от Оплаты. Насчет нее правило одно - Заказчик платит, чем хочет. Как уж так получается, не знаю, но соответствует такая оплата... в общем, соответствует. Куваев одному писателю сделал ключ от "кладовой сюжетов" (Бог его знает, что это такое, но так это писатель называл). Тот ему в качестве Оплаты подписал книгу: "Б. Куваеву - всех благ". Так Куваев с тех пор и зажил. И здоровье есть, и бабки, даже Пенсия не нужна.
Но моральная подготовка в таких условиях осуществляется со скрипом, ибо неизвестно, к чему, собственно, готовиться. Запугав себя провалом Заказа и санкциями в случае нарушения Устава, я лег спать. Засыпая, волновался: придет ли завтра Дима?

Дима пришел. Довольный. С порога замахал листом бумаги.
- Вот!
Это был рисунок цветными карандашами. Сперва я не понял, что на нем изображено. Судя по всему, человек. Круглая голова, синие точки-глаза, рот закорючкой. Балахон, закрашенный разными цветами. Гигантские, как у клоуна, черные ботинки. На растопыренных пальцах-черточках висел не то портфель, не то большая сумка.
- Это она, - пояснил Дима. - Баба Катя. - И добавил виновато: - Фотографию мне не разрешили взять.
- Вы его прямо околдовали, - заметила Димина мама. - Пришел вчера домой, сразу за карандаши: "Это для дяди из ключиковой палатки".
- Э-э... благодарю вас, сударь, - сказал я Заказчику. - Приходите теперь через две недели, посмотрим, что получится.
На что Дима ободряюще подмигнул.

"Ох, и лопухнусь я с этим Заказом", - тоскливо думал я. Ну да ладно, работали же как-то люди до изобретения фотоаппарата. Вот и мы будем считывать биографию бабы Кати с этого так называемого портрета, да простит меня Заказчик за непочтение.
Может, что-нибудь все-таки считается? неохота первый Заказ запороть...
Для считывания принято использовать "чужой", не слесарный, инструментарий, причем обязательно списанный. Чтобы для своего дела был не годен, для нашего же - в самый раз. В свое время я нашел на свалке допотопную пишущую машинку, переконструировал для считывания, но еще ни разу не использовал.
Я медленно провернул Димин рисунок через вал машинки. Вытер пот. Вставил чистый лист бумаги. И чуть не упал, когда машинка вздрогнула и клавиши бодро заприседали сами по себе: "Быстрова Екатерина Сергеевна, род. 7 марта 1938 года в пос. Болшево Московской области..."
Бумага прокручивалась быстро, я еле успел вставлять листы. Где училась, за кого вышла замуж, что ест на завтрак... Видно, сударь мой Дима, его благородие, бабку свою (точнее, прабабку, судя по году рождения) с натуры рисовал, может, даже позировать заставил. А живые глаза в сто раз круче объектива; материал получается высшего класса, наплевать, что голова на рисунке - как пивной котел!
Через час я сидел в электричке до Болшево. Через три - разговаривал с тамошними стариками. Обдирал кору с вековых деревьев. С усердием криминалиста скреб скальпелем все, что могло остаться в поселке с тридцать восьмого года - шоссе, камни, дома. Потом вернулся в Москву. Носился по распечатанным машинкой адресам. Разглядывал в музеях конфетные обертки конца тридцатых. И уже собирался возвращаться в мастерскую, когда в одном из музеев наткнулся на шаблонную военную экспозицию с похоронками и помятыми котелками. Наткнулся - и обмер.
Как бы Димина бабушка ни тосковала по детству, вряд ли ее тянет в сорок первый. Голод, бомбежки, немцы подступают... Вот тебе и практика, ежкин кот. Еще немного, и запорол бы я Заказ!
И снова электричка и беготня по городу, на этот раз с экскурсоводом:
- Девушка, покажите, пожалуйста, здания, построенные в сорок пятом году...

На этот раз Заказчик пришел с бабушкой. Я ее узнал по хозяйственной сумке.
- Баб, вот этот дядя!
Старушка поглядывала на меня настороженно. Ничего, я бы так же глядел, если бы моему правнуку забивал на рынке стрелки незнакомый слесарь.
- Вот Ваш ключ, сударь.
Я положил Заказ на прилавок. Длинный, с волнистой бородкой, тронутой медной зеленью. Новый и старый одновременно. Сплавленный из металла, памяти и пыли вперемешку с искрошенным в муку Диминым рисунком. Выточенный на новеньком "Венксинге" под песни сорок пятого.
- Баб, смотри! Это ключик от детства. Правда!
Старушка надела очки и склонилась над прилавком. Она так долго не разгибалась, что я за нее испугался. Потом подняла на меня растерянные глаза, синие, точь-в-точь как на Димином рисунке. Их я испугался еще больше.
- Вы знаете, от чего этот ключ? - сказала она тихо. - От нашей коммуналки на улице Горького. Вот зазубрина - мы с братом клад искали, ковыряли ключом штукатурку. И пятнышко то же...
- Это не тот ключ, - сказал я. - Это... ну, вроде копии. Вам нужно только хорошенько представить себе ту дверь, вставить ключ и повернуть.
- И я попаду туда? В детство?
Я кивнул.
- Вы хотите сказать, там все еще живы?
На меня навалилась такая тяжесть, что я налег локтями на прилавок. Как будто мне на спину взгромоздили бабы-катину жизнь, и не постепенно, год за годом, а сразу, одной здоровой чушкой. А женщина спрашивала доверчиво:
- Как же я этих оставлю? Дочку, внучек, Диму?
- Баб, а ты ненадолго! - закричал неунывающий Дима. - Поиграешь немножко - и домой.
По Уставу, я должен был ее "проконсультировать по любым вопросам, связанным с Заказом". Но как по таким вопросам... консультировать?
- Екатерина Сергеевна, - произнес я беспомощно, - Вы не обязаны сейчас же использовать ключ. Можете вообще его не использовать, можете - потом. Когда захотите.
Она задумалась.
- Например, в тот день, когда я не вспомню, как зовут Диму?
- Например, тогда, - еле выговорил я.
- Вот спасибо Вам, - сказала Екатерина Сергеевна. И тяжесть свалилась с меня, испарилась. Вместо нее возникло приятное, острое, как шабер, предвкушение чуда. Заказ выполнен, пришло время Оплаты.
- Спасибо скажите Диме, - сказал я. - А мне полагается плата за работу. Чем платить будете, сударь?
- А чем надо? - спросил Дима.
- Чем изволите, - ответил я по Уставу.
- Тогда щас, - и Дима полез в бабушкину сумку. Оттуда он извлек упаковку мыла на три куска, отодрал один и, сияя, протянул мне. - Теперь вы можете помыть руки! Они у вас совсем черные!
- Дима, что ты! - вмешалась Екатерина Сергеевна, - Надо человека по-хорошему отблагодарить, а ты...
- Годится, - прервал я ее. - Благодарю Вас, сударь.
Они ушли домой, Дима - держась за бабушкину сумку, Екатерина Сергеевна - нащупывая шершавый ключик в кармане пальто.
А я держал на ладони кусок мыла. Что оно смоет с меня? Грязь? Болезни? Может быть, грехи?
Узнаю сегодня вечером.

(с) Калинчук Елена Александровна

@темы: Аверс, сказки Пустых Пространств

---

steampunk-7

[~Аверс]

просыпаясь, он видит - дома и мосты, в дымном небе растут кучевые цветы, с крыши старых заводов мяучат коты, восхваляя апрельскую жизнь. дирижабль отправляется в семь двадцать пять, в переулках газетчики сипло вопят, пробиваются в колледж студенты, толпясь, под ногами подземка дрожит. бестолковей историй еще поискать: он уже не юнец - но не старец пока, он хотел бы родиться в иные века, но уже на работу пора. он рисует проекты - но их не берут, он бросает монетки в замшелистый пруд...

... он придумал когда-то такую игру - в Эльдорадо, Обещанный Край.

Эльдорадо - блестят жемчугами пески, Эльдорадо - ни горя ни знать, ни тоски, разноцветные птицы слетают с руки, лес шумит изумрудной листвой. там рычит леопард, выходя на скалу, горный пик - словно в тучи вонзили иглу, и озера - как пара сияющих лун, и в ушах нескончаемый звон.

но попасть в Эльдорадо непросто, смотри: не дойдет пароход - разобьется о риф, паровозных дорог не проложат внутри, через горы проехать нельзя. только воздухом - диким отдавшись ветрам, через пропасти, скалы, не видя преград, сверху первым увидеть, как тлеет заря, огнегрудою птицей скользя.

Эльдорадо - волна обнимает причал, Эльдорадо - минута дороже чем час, длиннохвостые звери с деревьев кричат, нет ни грусти, ни боли, ни зла. Эльдорадо приходит в усталые сны, Эльдорадо мерцает, зовет и манит...

...он рисует проекты один за одним, каждый первый рисунок - крылат.

с высоты дирижабля, с хребта корабля виден шарик летающий, шарик-Земля, наш единственный дом, наш единственный клад, что готов ты отдать для него? горизонт изогнулся дельфиньей спиной, если вышел в дорогу - вернешься иной, в жилах медно искрится хмельное вино, Эльдорадо - для каждого свой. воплощенье, мечта, золотые лучи, на приборах помехи, приемник молчит, замыкает контакты горячей свечи, нас уводит в сиянье весны.

говорили ему - мол, безумье и бред, а потом - обещали купать в серебре...

...он на спинах могучих железных зверей долетел до волшебной страны.

он шагал по обрывам над бурной рекой, видел светлые ночи и память веков, приручал ягуаров, смеялся легко, ледяной умывался водой. я не знаю, как дальше еще рассказать, Эльдорадо - в считалках и в детских глазах...

...я слыхал, он недавно вернулся назад - загорелый, веселый, худой.

синий шарик-Земля разгоняется вдаль, пролетают секунды, недели, года, пусть тебе говорят - "позабудь, ерунда!" - ты не слушай, не в этом их суть. в каждой детской мечте скрыт волшебный кристалл, если вера упряма, сильна и чиста - ты достигнешь того, о чем раньше мечтал.

далеко, в изумрудном лесу, ярко-алые хищные зреют цветы, меж деревьев пятнистые ходят коты, там упрямый мальчишка - такой же, как ты - не желает уснуть до утра. он мечтает: за морем, где люди светлы, где ветра запевают от множества крыл, где огромные башни скрывают дары - Эльдорадо, Обещанный Край.

(c) wolfox

@темы: Аверс, музыка слов

---

Мы умирали

[Реверс~]

в наушниках – Агата Кристи, в руках Паланик «Уцелевший»,
мы умираем слишком быстро, мы убиваем слишком нежно,
мы затворяем в душах ставни, и просыпаемся с усмешкой,
мы умираем слишком рано, а убиваем слишком нежно,
читаем мангу, смотрим фильмы, и возомнивши себя Кирой*,
мы убиваем как в мультфильмах, мы убиваем не красиво,

мы косо смотрим на церквушки, но говорим, что верим в Бога,
хотя, от пяток до макушки - продукт избитого башорга,
мы смотрим фильмы Голливуда, но гордо троллим США,
мы ждем конец и верим в чудо, и ищем, где у нас душа,
сидим в контакте днем и ночью, листая пройденный плейлист,
мы умираем осторожно, мы убиваем нашу жизнь,

мы ставим смайлики не к месту, и не поддержим разговор,
мы умирали слишком честно, но наша смерть была пустой,

в руках Паланик «Уцелевший», в наушниках – Агата Кристи,
мы убивали очень нежно, мы умирали слишком быстро,
мы утопали в кокаине, мы заблудились под Луной,
и в сочных брызгах мандаринов мы умирали в выходной,

а в понедельник на работу, а в понедельник в институт,
мы умирали с неохотой, мы умирали как-нибудь.

(с) Джек Абатуров

@темы: Реверс, музыка слов

---

[Реверс~]

Нарисую тебя черной тушью на тонком стекле.
Нарисую крылатую душу, попавшую в плен,
Непрошедшую боль в до безумия темных глазах...
Я хотел бы тебя отпустить. Я б хотел... но нельзя.
Я хотел бы тебя отпустить, только я не смогу.
Не смогу... не хочу потерять... да, наверно, судьбу.
Шелк медовых волос, рассыпаясь, скользит по плечам...
Ты сидишь, отвернувшись. Уже так привычно молчать.
Четкий профиль... задумчиво пальцы коснулись виска...
Ты искал бы спасения - были бы силы искать,
Если б сняли с запястий холодную тяжесть оков,
Если б я не любил...
- Ты уверен, что это - любовь?..
Тихий голос. Насмешливый взгляд из-под длинных ресниц...
Я молчу. Мысли мечутся стаей испуганных птиц.
- Да, уверен, - я выбрал. Раз ты оказался в плену,
Я тебя не отдам. Ни врагам, ни друзьям. Никому...

(c)  Melaris

@темы: Реверс, музыка слов

---

[Реверс~]

Жги корабли. Не забудь схватить за руку сына. После дождя, на больном светофоре, считая шаги. Город в пыли, не сегодня, но в общем-то часто. Слышишь? Звенит. Видно Аннушка снова облила пути. Жги корабли. Жизнь ведь — счастье, а прочее к чёрту. Так говорят. Очень многие. Смысл им врать? Мы не одни. Нас не двое, не трое, не десять. Нас не шестнадцать, не восемь, не двадцать, не пять.
Катятся камни.
Лавиной.
Из уха в ухо.
После дождя не забудь схватить за руку сына.
Все светофоры больны
Запредельно близко.
Шаг через мат
Потрясающе, жутко громко.
Мат через слог. Или смерть, или просто грубость.
Катятся камни.
Лавиной.
Безумно глухо.
Катятся камни.
Лови их.
Пока есть руки.

(c)  raved

@темы: Реверс, музыка слов

---

Чувство в ритме дождя

[Реверс~]

В ритме дождя в голове отвратительно - пусто.
Пальцы немеют, когда ты находишься рядом.
Как я смогу описать это сильное чувство?
Это… как жгучая ненависть с первого взгляда.

Будто, мы оба друг другу сдаемся без боя.
Я бы назвал это чувство душевною травмой.
Ты бы назвал это чувство безумной любовью.
Знаешь, возможно, мы оба по-своему правы.

(c)  Julber

@темы: Реверс, музыка слов

---

[Реверс~]

У легенд не бывает счастливых концов,
Снова траурный марш вместо звонких канцон,
Старый сказочник прячет в ладони лицо
И вздыхает, и шепчет "Так надо"

Я сижу на дубу и смотрю далеко,
Да, я кот. Я учёный, премудрейший кот.
Хочешь сказку? Пожалуйста, это легко,
Поудобней садись со мной рядом.

Вот принцесса в таинственной башне одна
Пару тысячелетий блуждает во снах,
В этих грёзах есть принц, карнавал и весна,
Значит, незачем ей просыпаться.
Непридуманный принц робко мнётся у стен,
Он боится попасть к сновидениям в плен,
От твердит: "В этой башне лишь пепел и тлен,
Ну зачем мне туда забираться?"

Он другую принцессу отыщет себе,
Что не носит в кармане три тысячи бед,
С кем ему не придётся смущаться, робеть,
Ощущая себя идиотом.
Он уверен, что счастье - покой и тоска,
Он иного, увы, не сумел отыскать,
И судьба его прочно завязла в песках,
Превращаясь в рутину, болото.

Вот пастух одинокий, он зол и уныл,
Он колдун, он любимый сыночек луны,
Он порою приходит в принцессины сны,
Как один из гостей карнавала.
И принцессу ему нет резона будить,
Ведь с рожденья сыночек луны нелюдим.
Он колдун! И такой он на свете один!
А принцесса? Их всюду навалом!

И так катится жизнь по дороге судьбы:
У кого-то унылый, зануднейший быт,
Кто-то долго мечтал, оказался забыт -
Так история вьётся живая.

Что ж ты плачешь, ребёнок, и прячешь лицо?
Не по вкусу тебе злые сказки с гнильцой?

У легенд не бывает счастливых концов.
Их, по-правде, совсем не бывает.

(c)  Джезебел Морган

@темы: Реверс, музыка слов